В 2000-е гг. темпы роста мировой экономики ускорились по сравнению с предшествовавшим десятилетием как в развитых, так и в развивающихся странах, прежде всего в странах БРИКС. Глобальный экономический кризис 2007-2008 гг. выявил дисбалансы новой динамичной модели роста мировой экономики. Ответы на вызовы преимущественно ряда сегментов финансовой сферы были найдены быстро. Принципиально характер роста мировой экономики не изменился, хотя темпы ее роста стали ниже.

В этом контексте изменение соотношения сил двух лидеров современной мировой экономики - США и Китая, процесс с пока непредсказуемыми результатами. Сейчас при сохранении безусловного лидерства США по ряду качественных позиций, интегрированно выражающихся в отрыве от других стран по производительности труда, Китай вышел в лидеры по динамизму экономического роста, накопленным финансовым резервам, масштабам и скорости структурных преобразований. И эти преимущества Китай сохранит. Более спорными представляются его перспективы в отношении инновационного развития, возможностей решения ресурсных и экологических проблем.

Основной характеристикой глобального технологического развития в начале ХХI в. стало постоянное наращивание расходов на научные исследования и разработки - НИОКР в сложившейся отечественной терминологии. За период 2000-2015 гг. они возросли в мире примерно в два с половиной раза с 712 млрд долл. США до 1671,4 млрд долл. США. Рост не прекращался в кризис 2007-2008 гг., что свидетельствует о высокой приоритетности и защищенности этого вида затрат как в государственных бюджетах, так и в корпоративных расходах. При этом в Китае среднегодовые темпы роста НИОКР были двузначными и составили за прошедшее десятилетие 19,2%. К этому беспрецедентно высокому в современной истории мировой экономики показателю приближалась только Республика Корея - 11,2%. В остальных странах - лидерах по уровню научных расходов - США, Великобритания, Япония, Германия и др., динамика не превышала 5%, что, впрочем, много, если сравнивать, например, с темпами роста ВВП этих стран. В результате доля Китая в глобальных НИОКР достигла 20%, а США - уменьшилась до 27%.

Эти показатели, концентрированно выражающие усилия разных стран на новом витке научно-технологического развития, свидетельствуют об обострении процессов конкурентной борьбы на большинстве отраслевых рынков внутри передовых стран и между отдельными государствами на крупных глобальных рынках. Китай и другие развивающиеся страны достигли большого прогресса как по динамике, так и по уровню многих других показателей, отражающих благоприятные условия для инновационного развития. На основании многих других фактов и тенденций можно сделать вывод, что к уже хорошо известным дисбалансам и противоречиям между США и Китаем в сфере торговли, финансового и валютного регулирования добавились специфические проблемы технологического соперничества, и также борьба за превосходство, которая казалась нереальной еще пять лет назад.

Вместе с тем прорывные, радикальные инновации в экономике и промышленности все еще привносятся из-за рубежа и не являются продуктом Национальной инновационной системы Китая. И КНР вновь остается на шаг позади передовых в инновационном плане стран. В связи с этим руководство страны поставило задачу перевести на инновационные рельсы всю промышленность страны, а не только ее отдельные звенья. В программе «Сделано в Китае 2025» поставлена задача к 2020 г. довести долю китайских компонентов в конечном продукте отечественных производств до 40%, а к 2025 г. - до 70%.

В настоящее время в конкуренции за инновационное лидерство США имеют существенное преимущество. Главное - это сбалансированность разнообразных институтов национальной инновационной системы, передовая корпоративная научная и технологическая культура. Возможности инновационной реализации предпринимательской функции в США все еще намного выше. Об этом свидетельствуют не только все новые достижения в сфере информационных, космических и военных технологий, но и, например, результаты сланцевой революции. Ее успех - результат взаимодействия технологических факторов и огромной предпринимательской энергии как энтузиастов, так и крупных корпораций, стимулированной, с одной стороны, налоговыми льготами на разработку, а с другой - высоким уровнем цен на нефть и газ. Одновременно достигнуты существенные успехи в развитии альтернативной энергетики, в частности солнечной, обеспечивающей удовлетворение потребностей домохозяйств в большом числе штатов - от Калифорнии до Нью-Йорка, а число занятых в ее обслуживании превысило количество работников на американских угольных шахтах.

Высокие темпы глобализации породили целый ряд существенных социально-экономических и общественно-политических дисбалансов в мировой экономике. К основным относится ситуация на рынке инноваций. С одной стороны, налицо доминирование крупных транснациональных субъектов из передовых развитых стран. Однако для них лидерство становится все более ресурсоемким, а его параметры - все менее определенными. С другой - быстрый рост динамичных конкурентов из развивающихся стран, которые в то же время растут с очень низкой базой без сильных научных и институциональных основ устойчивого долгосрочного лидерства.

Ответами на указанные и иные диспропорции становятся интенсивное развитие на основе инноваций за счет роста ресурсного обеспечения научно-инновационных процессов, решения институциональных проблем и ограничений, а также решение дилемм глобализации - поиск баланса национального и глобального в инновационных стратегиях в ситуации, когда открытость инновационных систем является и условием, и риском лидерства. Все это находит свое отражение в усложнении задач национального и глобального управления инновационными процессами. Речь идет о серьезном переформатировании инновационной политики, подходов к ее формированию и реализации, а также о широком общественно- политическом диалоге о будущем.

Россия в мировой экономике по результатам международных сопоставлений
Как известно, в практике международных сопоставлений ВВП и других экономических показателей, выраженных в различных национальных валютах, используются два метода пересчета в единую валюту - обычно доллары США, либо по паритетам покупательной способности - далее - ППС, либо по среднегодовому курсу национальных валют к доллару. Данные по валютным курсам широко доступны и используются наиболее часто, но приводят к большим искажениям в силу различных причин - отклонение курсов от реальных соотношений, особенно сильное в периоды кризисов; самый свежий пример - резкое падение валютного курса рубля к доллару и евро в конце 2014-2015 гг., что при пересчете ВВП даст резкое падение экономики России, не соответствующее реальному ослаблению.

ППС рассчитываются особо большими группами специалистов. Впервые на международном уровне это было сделано в рамках Программы международных сопоставлений статистической комиссии ООН в 1970 г. В 2014 г. были опубликованы первые, предварительные, а в начале 2015 г. - окончательные итоги нового, восьмого этапа проекта международных сопоставлений - International Comparison project - ICP. В этом проекте, организованном при поддержке Мирового банка, участвовали 199 стран, включая Россию, страны СНГ и, что наиболее важно, впервые Китай. Так что итоги расчетов по 2011 г. впервые являются реально глобальными.

О масштабах различий в мировой экономике по расчетам ППС и по валютным курсам свидетельствуют следующие результаты проекта - все 2011 г., - общий размер мировой экономики по ППС составляет 90,647 трлн долл. США по сравнению 70,294 трлн долл. США по валютным курсам, т.е. она больше на 28,5%. Главная причина - недооценка ВВП развивающихся стран при сравнении по официальному курсу; - страны со средним уровнем доходов производят 48% мирового ВВП по ППС и только 32% в расчетах по валютным курсам, т.е. население мира в среднем более состоятельно, чем мы считали раньше; - оценка масштабов бедности по ППС также изменилась, в настоящее время в беднейших странах производится всего 1,5% мирового ВВП, но живет 11% населения мира.

Результаты проекта дают и новое представление о группах наиболее крупных стран мировой экономики. На первых пресс-конференциях авторы проекта приводили данные о крупнейших развитых и развивающихся стран. Китай, Индия, Россия, Индонезия и Мексика производят 32,3% глобального ВВП, а пять развитых стран - США, Япония, Германия, Франция и Великобритания - 32,9%, т.е. они примерно равны. Наши расчеты показывают, что если обратиться к более привычной группе стран - «Большой семерке», т.е. включить в группу развитых стран Канаду, а к развивающимся государствам добавить, например, Турцию, то получится, что вторая группа стран уже в 2013 г. существенно превзошла первую.

Формирование в мировой экономике группы стран, сопоставимых по масштабам ВВП с развитыми лидерами, повышает устойчивость глобального развития, поскольку этот новый фактор позволяет компенсировать характерные экономические и финансовые дисбалансы одних стран при помощи и поддержке других. Отражением этого процесса стало создание «Большой двадцатки», выполняющей новые функции регулирования мировой экономики.

Экономику России важно сравнивать не только с крупнейшими странами, но и с ее непосредственными соседями - бывшими республиками СССР. По размерам ВВП Россия в несколько раз превосходит и Украину, и Казахстан, которые в свою очередь имеют примерно равные масштабы и доли в мировой экономике. Уровень экономического развития, измеряемый как ВВП на душу населения, в России и Казахстане очень близки, различаясь меньше чем на 5%, а Украина отстает в 2,5-2,8 раза.

Общая черта трех стран - значительное почти двукратное отклонение валютных курсов от ППС. Это общее свойство экономик развивающихся стран, отражающее как различия в уровне и структуре внутренних цен и цен на товары и услуги, попадающие во внешнеторговой оборот, так и относительно слабые позиции национальных валют таких стран в мировых финансовых потоках. Эксперты ICP подчеркивают, что величина ППС не может быть использована для суждений о переоценке или недооценке валют и о том, каким должен быть валютный курс. ППС не отражают спроса на валюту как средства обращения, ее использования для прямых и портфельных инвестиций или официальных резервов.

По оценкам ИМЭМО, мировая экономика в прогнозный период будет развиваться средне нормальными по долгосрочным меркам темпами, в целом не будет испытывать дефицита рабочей силы, капитала, энергии. Некоторое замедление экономической динамики развитых стран по сравнению с высокими показателями 1990-х гг. будет, так же как и сейчас, компенсировано на глобальном уровне вдвое превосходящими темпами роста развивающихся стран. Китай и Индия обеспечат экономический рост при снижающемся темпе прироста числа занятых в экономике и повышении производительности труда. Дисбалансы в финансовой сфере, которые, по многим оценкам, могут угрожать глобальному экономическому росту, в перспективе сглаживаются и не изменят траекторию мирового экономического роста. Научно-технический прогресс, обеспечивший решение большого числа проблем отраслей материального производства - например, в энергетике и сферы услуг на основе интернет-технологий, создает надежную основу для глобального экономического развития и роста.

Производительность труда в развивающихся странах будет расти более высокими темпами, чем в развитых, и разрыв между ними будет сокращаться, но и к концу прогнозного периода этот разрыв останется весьма существенным.

В 1990 г. доля развитых стран в мировом ВВП составляла 59,8%, в 2013 г. она сократилась до 43,3%. К 2020 г. мы прогнозируем сокращение доли развитых стран до 38-39% мирового ВВП при расчетах по ППС. Доля Китая возрастет с 8% в 2000 г. до 18-19% в 2020 г. Удельный вес России, существенно увеличившийся в 2000-е гг. - с 2,1% в 2000 г. до 3,5% в 2011 г., вероятно, сократится до 3,0-3,1%.

Источники роста
Инновационность экономики наиболее развитых стран выражается прежде всего в том, что частный сектор финансирует и проводит основную долю НИОКР. В соответствии с экономической теорией крупные компании инвестируют в науку по следующим трем причинам: - экономия на масштабах и трансакционных издержках - организация собственных крупных исследовательских лабораторий, а не только заказные НИОКР; - возможность присвоения - благодаря системе охраны прав интеллектуальной собственности, большей части прибыли, возникающей от результатов НИОКР - т.е. получение высокого дохода на инвестиции в науку; - использование монополии на знания или так называемой технологической ренты в конкуренции с другими компаниями для поддержки лидирующих позиций на рынках - в условиях действия строгого антимонопольного законодательства, ограничивающего другие виды монополии.

Российская экономика сталкивается с проблемой именно в этой области: во-первых, наш бизнес в целом вкладывает значительно меньше средств в НИОКР, чем государство из своего бюджета; во-вторых, доминирование добывающего сектора в российской экономике ведет к преобладанию крупных, но низкотехнологичных отраслей и компаний.

Кроме этого, показатель наукоемкости большей части российских отраслей промышленности существенно ниже, чем в ЕС и США. Российские предприниматели вкладывают в научную деятельность и разработку технологий значительно меньше средств, чем их конкуренты в развитых и многих развивающихся странах, у большинства крупных компаний отсутствуют четкие инновационные стратегии, во многих случаях они предпочитают использовать разные типы рентного поведения. Это основная проблема российской инновационной системы.

Процессы технологического перевооружения российского бизнеса развиваются с задержкой и далеко не в том объеме, как в передовых и динамично развивающихся странах, потенциал отечественных производителей высокотехнологичной продукции используется недостаточно, зависимость от иностранных технологий нарастает. Большая часть этих факторов сдерживает и стратегическую инновационную активность российского бизнеса, и возможности реализации эффективных догоняющих стратегий.

В связи с этим России предстоит решать задачи на двух фронтах, если она стремится догнать мировых лидеров и изменить траекторию экономического роста, а именно должна решить следующие вопросы: - стимулировать бизнес к расширению инвестиций в ИР; - расширить внутренний спрос и увеличить удельный вес инновационно активных компаний и отраслей в структуре экономики.

Современная теория и практика государственного регулирования говорят о том, что инновационная политика не является независимой от экономического регулирования и одновременно не служит простым продолжением научной или промышленной политики, а представляет собой взаимосвязанную систему мероприятий этих трех политик. Поэтому разработка инновационной политики не может сводиться к какой-то одной программе или быть прерогативой одного министерства, а требует координации и нахождения консенсуса не только между различными министерствами, но и между различными партнерами в экономике и обществе.

От «национальной» политики любого государства теперь требуется адаптировать свою национальную инновационную систему к быстро меняющимся реалиям глобализации, усиливать собственные ключевые преимущества для «асимметричного» ответа конкурентам, сочетать стратегии «открытых инноваций» с новыми механизмами поддержки собственных радикальных инноваций, компенсации «провалов» и рынка и самого государства. Чем быстрее происходит эта сложная адаптация, тем больше потенциальный риск и возможный успех. Можно сказать, что современный этап развития характеризуется острой конкуренцией национальных политик, эффективность или провал которых зависят не только от учета внутренних факторов, но и все больше - от внешних условий.

Выводы
Главные результаты развития мировой экономики в первые 15 лет ХХI в. - резкое повышение роли развивающегося мира, формирование группы крупных стран, сопоставимых по общему масштабу с «Большой семеркой», усиление вектора инновационной модернизации развивающихся стран. Растущее экономическое взаимодействие этих стран между собой и с другими «восходящими» странами в перспективе, при сохранении сравнительно высоких темпов роста ВВП, может стать альтернативой современным векторам глобализации. Усиление ориентации России на эти страны в условиях, сложившихся после 2014 г., в перспективе может стать устойчивым внешним фактором роста.

Однако современное положение России как одного из лидеров мировой экономики может быстро смениться на положение второстепенного игрока, поскольку темпы экономического роста, упавшие еще в 2011-2013 гг., показали ограниченность сложившейся модели экономического роста, а темпы развития до 2020 г., по нашим прогнозам, будут ниже показателей развивающихся стран и среднемировой динамики. Сложность адаптации к этим новым реалиям, хронический характер запаздывания в переводе экономики на вектор инновационной модернизации создают вызовы отставания и потери многих достижений 2000-х гг.

ИВАНОВА НАТАЛЬЯ ИВАНОВНА, - академик, д-р экон. наук, профессор, зам. директора, Институт мировой экономики и международных отношений РАН