Иностранные инвестиции украинских компаний присутствуют практически во всех странах Европы и СНГ, хотя в последние годы отличаются нестабильностью и не вполне соответствуют потенциалу украинской экономики. Так, согласно данным ЮНКТАД, в 2013 году Украина занимала четвертое место среди государств СНГ по объему потоков инвестиций из страны после России, Казахстана и Азербайджана и была первой в группе стран Содружества, соответствующий показатель которых не превышал $0.5 млрд в 2013 году. При этом Азербайджан и Казахстан - республики с сопоставимыми размерами экономик - располагались в категории стран, инвестировавших за рубеж от $1 млрд до $4.9 млрд за 2013 год. Негативным признаком выступает и то обстоятельство, что Украина в последние годы теряет свои позиции среди экспортеров прямых иностранных инвестиций - ПИИ: так, в 2009 году ЮНКТАД отводил Украине второе место, после России по этому показателю среди стран СНГ.

Объемы и география украинских ПИИ
По данным ЮНКТАД, ежегодные потоки инвестиций из Украины в последние годы были весьма неравномерными. Очевидна их связь с мировыми циклическими колебаниями экономики, а также развитием внутриполитических процессов в стране. Еще с начала 2010­х годов стал очевиден значительный спад в потоках ПИИ из Украины. Информации о крупных сделках по наращиванию зарубежных активов практически не было не только в официальной статистике, но и в СМИ.

Более наглядно эту зависимость можно проследить в разрезе по странам - получателям инвестиций. Однако изучение географии и тенденций иностранного инвестирования украинского капитала - неординарная задача ввиду низкого качества статистической информации и сложной структуры собственности ряда крупнейших компаний и бизнес-групп страны.

Если обратиться к данным, представленным Государственной службой статистики Украины, то география накопленных прямых иностранных инвестиций украинских компаний на конец 2014 года выглядит следующим образом: $5819.4 млн пришлось на Кипр, $254.7 млн - на Россию, $88.9 млн - на Латвию, $53.6 млн - на Польшу, $40.4 млн - на Грузию, $169.1 млн - на все остальные страны и территории.

Заметим, что доминирующая роль Кипра - явление, характерное для последнего десятилетия. Однако есть основания полагать, что пик его «популярности» пройден, и через несколько лет картина распределения ПИИ столь же радикально изменится.

Необходимо понимать, что непропорционально большая доля Кипра среди остальных реципиентов инвестиций - чисто статистический феномен, так как в этом пункте учитываются в основном «путешествующие по кругу» инвестиции либо деньги, которые в дальнейшем реинвестируются из Кипра в экономики третьих стран. В этом смысле весьма актуально будет проследить динамику инвестирования в эту страну в последние годы, чтобы понять, поменялся ли статус Кипра в глазах украинских инвесторов после банковского кризиса, случившегося в этой стране в 2012 году.

В случае с Украиной ситуация c оценкой объемов инвестиций осложняется еще и особенностями местного законодательства, позволяющего инвестору самому решать, каким образом его инвестиции будут отражены в статистике. Поскольку одним из основных факторов, мотивирующих вывод капиталов из страны, является политическая ситуация, многие инвесторы предпочитают не афишировать факт покупки зарубежных активов. В связи с этим учет реального географического распределения прямых инвестиций из Украины может быть произведен только посредством косвенного анализа данных.

Тем не менее даже из имеющихся данных Госстата Украины можно сделать вывод о преимущественных направлениях вывода капиталов из страны, особенно характерных в динамике. Представленные статистические данные, если принять их условный характер, дают представление об основных тенденциях в зарубежном инвестировании украинских фирм в последние годы. Так, мировой экономический кризис 2009 года сказался на рассматриваемых показателях весьма существенно: отсутствие роста инвестиций на Кипр говорит о значительном снижении экономической активности крупного украинского бизнеса в целом.

Отмеченный в этот же период значительный рост объемов украинских инвестиций на Британских Виргинских островах - носящих аналогичный кипрским условный характер, не носит такого определяющего характера хотя бы ввиду несравнимо меньших объемов инвестиций и отсутствия системного характера инвестирования в эту юрисдикцию. Он может объясняться как циклическими колебаниями, так и несовершенством системы статистического учета инвестиций из Украины, о котором говорилось выше.

Гораздо больший интерес представляет тот факт, что суммы, накопленные украинскими инвесторами на Кипре, хотя и опережают все остальные направления на несколько порядков, в последние годы практически перестали увеличиваться. Это подтверждает предположение о резком падении популярности данного направления вложения средств после банковского кризиса 2012 года. Одновременное увеличение темпов роста инвестирования в экономику России позволяет говорить о частичном замещении этой страной образовавшейся ниши для вложения средств украинских бизнесменов.

Учитывая специфический характер инвестиций на Кипр и в прочие офшоры, для оценки масштабов реальных инвестиционных потоков имеет смысл игнорировать суммы, направленные в эти регионы. В таком случае мы увидим, что, например, за 10 месяцев 2014 года размер накопленных за границей инвестиций из Украины составил чуть более $600 млн. Суммы такого же порядка были инвестированы за рубеж и в остальные годы после кризиса 2009­го. Основная часть этих инвестиций пришлась на Россию - кроме 2014 года, следом за ней основными получателями были Польша, Казахстан, Латвия и другие.

Если смотреть остальные направления инвестирования, то выявить очевидные тенденции достаточно сложно - резкий рост объемов вложений на том или ином направлении в конкретные годы бывает чаще всего следствием одной-двух крупных сделок или определенных обстоятельств конъюнктурного характера. Так, например, рост инвестиций в Латвию в 2010­м на 134% связан с введением в этой стране с 2010 года возможности получить вид на жительство в случае инвестирования в недвижимость относительно небольшой суммы - в столичном регионе - €140 тыс., в остальных - €72 тыс., чем воспользовались в первую очередь россияне и украинцы. Сыграли в этом случае свою роль и выборы, прошедшие на Украине в 2010 году, в результате которых к власти пришел В. Янукович. Ряд прозападно настроенных бизнесменов, поддерживающих соответствующие политические силы, были вынуждены страховать свои активы, и инвестиции в латвийскую недвижимость стали удачным вариантом.

Данные об инвестициях из Украины в Россию хорошо иллюстрируют зависимость инвестиционных потоков из Украины от политической конъюнктуры внутри страны. Так, если в 2009 году прирост был значительным - у власти находился прозападный президент В. Ющенко, то в 2010-2011 годах пророссийские бизнесмены чувствовали себя более уверенно и меньше выводили капиталы из страны. С 2012 года их положение стало более уязвимым, о чем свидетельствуют возросшие потоки инвестиций в Россию. Определяющую роль политической составляющей в инвестиционном климате Украины подтверждает и доклад ЮНКТАД: в нем подчеркивается, что в результате роста напряженности политической обстановки в стране в течение 2013 года иностранные прямые инвестиции на Украине сократились вдвое.

Структура украинских ПИИ за рубежом
Представленная в украинской статистике структура ПИИ может рассматриваться с той же долей условности, что и страновое распределение украинских инвестиций за рубеж. Так, при рассмотрении отраслевой структуры инвестирования по регионам крупнейшая отрасль инвестирования - «профессиональная, научная и техническая деятельность» - не отражается ни по одной из основных стран-реципиентов.

Учитывая, что в данных по Кипру цифры в соответствующем разделе конфиденциальны, как и все данные по инвестициям в Британские Виргинские острова, Грузию, Латвию, становится очевидным, что все инвестиции компаний, занимающихся «профессиональной, научной и технической деятельностью», направляются именно в эту страну и оттуда возвращаются на родину. Некоторое снижение доли этой отрасли, а также повышение процента инвестирования в финансовые услуги которые, в основном направляются в Россию, также косвенно подтверждают наше предположение об уходе Кипра из числа приоритетных направлений для украинских инвестиций и замене его Россией.

Если исключить из анализа первую и вторую по значимости отрасли украинских ПИИ по официальной статистике - научно-техническую, финансовую и страховую деятельность, мы получим картину, примерно отражающую реальное положение дел.

Отраслевая структура украинских инвестиций за рубежом в целом отражает структуру экономики страны, а также ряд особенностей регулирования внутри и внешнеэкономической деятельности украинского бизнеса и определенные барьеры, с которыми его представителям приходится сталкиваться на внешних рынках. Эта совокупность факторов формирует специфические мотивы инвестирования средств за рубеж, которые, в свою очередь, также определяют конечную структуру иностранных инвестиций из Украины.

Список мотивов транснационализации украинских компаний весьма ограничен. Ряд мотивов, популярных среди определенной группы российских ТНК - например, инвестирование с целью достраивания производственных цепочек, выхода на новые рынки - для украинских компаний нехарактерны - эти мотивы присутствуют, но не являются основными.

Особое место в структуре иностранных украинских инвестиций за рубеж занимают приобретения частной жилой недвижимости. Как и в случае с бизнесменами из России или Казахстана, объемы таких сделок зачастую превышают многие коммерческие инвестиции и в сумме представляют значительную часть общего объема зарубежных ПИИ из страны. Информация о них не отражается в официальной статистике, и судить о их размерах можно только по сообщениям в СМИ, хотя очевидно, что большая часть сделок не афишируется.

По имеющейся информации, крупные покупки недвижимости в последние годы совершали практически все наиболее известные украинские олигархи: Р. Ахметов, И. Коломойский, Г. Боголюбов, В. Пинчук, Л. Черновецкий и другие. Стоимость активов - в случае публикации примерной суммы сделки, обычно превышала $100 млн, а в ряде случаев и $200 млн - дом Г. Боголюбова в Лондоне стоит порядка 173 млн фунтов стерлингов - суммы в несколько раз больше официально декларируемых ПИИ из Украины в ряде ведущих отраслей. География приобретений ограничивается ведущими европейскими и ближневосточными странами: Великобритания, Франция, Швейцария, Италия, а также Израиль.

Отдельное место в этом списке занимает Латвия. Данные об инвестициях из Украины в недвижимость этой страны конфиденциальны, однако общий резкий рост инвестиций в 2010 году, когда был введен новый порядок выдачи вида на жительство, и многочисленные свидетельства латвийских риелторов в местных СМИ говорят о том, что в эту страну гражданами Украины было также вложено немало средств. Средний объем покупки здесь значительно ниже, однако подобные приобретения до сих пор носят массовый характер - так, по данным латвийских СМИ, в 2010-2014 годах подобным образом вид на жительство получили 1030 граждан Украины, средний размер сделки при этом равнялся €200 тыс. Исходя из этих данных, официальные цифры об украинских инвестициях в Латвию, равные примерно $90 млн в последние годы, выглядят заниженными как минимум вдвое.

Крупнейшие бизнес-группы Украины и их роль в транснационализации экономики страны

Не секрет, что, несмотря на имеющуюся отраслевую статистику, основная часть инвестиций за рубеж совершается компаниями, входящими в крупные бизнес-группы или многоотраслевые холдинги, которых на Украине насчитывается несколько десятков и которые имеют свою логику поведения на международном рынке.

Государственная налоговая служба Украины - ГНС составила в 2012 году реестр крупнейших налогоплательщиков - финансово­промышленных групп, в состав которых входят и компании-нерезиденты. Крупнейшей бизнес-группой по размеру капитала, аккумулированного за границей, и по общему объему бизнеса стала «Систем Капитал Менеджмент» - СКМ Р. Ахметова. По данным ГНС, в состав этой группы входит 25 компаний, расположенных в Европе, имеются активы в США и России. Большинство активов сосредоточил входящий в СКМ «Метинвест» - вертикально интегрированная горно-металлургическая компания. Среди его крупнейших приобретений за рубежом необходимо отметить Spartan UK Ltd - Великобритания, Trametal SpA, Ferriera Valsider S. P. A. - Италия - эти заводы производят толстолистовой прокат, а также United Coal Company - США, которая занимается добычей угля.

Всего в группе насчитывается 75 зарубежных предприятий - хотя большинство из них зарегистрированные на Кипре инвестиционные или управляющие компании. «Метинвест» - один из наиболее успешно «интегрировавшихся» в экономику ЕС представителей Украины. Так, холдинг вовремя и без очевидных проблем получил регистрацию REACH, необходимую для экспорта химической и металлургической продукции в страны ЕС. Позже «Метинвест» стал обладателем сертификата C4Gas S. A., позволяющего участвовать в тендерах на поставку труб европейским компаниям. Также легко ему удалось получить разрешения Еврокомиссии на покупку активов в Италии и Великобритании, хотя у многих украинских производителей в других отраслях с этим возникали проблемы.

Так, «Индустриальный Союз Донбасса» при покупке завода Dunaferr в Венгрии столкнулся с нежеланием местных властей передавать права собственности покупателю из страны, не являющейся членом ЕС. С подобными трудностями тот же ИСД сталкивался при приобретении верфи в Гданьске, а «Укравто» - при покупке автомобильного завода в Варшаве.

Тем не менее ЕС не является единственным направлением в зарубежной экспансии Р. Ахметова. На фоне значительного спада инвестиций за рубеж после кризиса 2009 года выделяется его активная деятельность на российском направлении: в 2012 году СКМ купил несколько шахт в Ростовской области.

Следующей по объемам зарубежного бизнеса была названа Group DF Д. Фирташа, имеющая газотранспортные, энергетические, химические и финансовые активы в Швейцарии, Австрии, Центральной и Восточной Европе. Кроме того, предприниматель был одним из сооснователей «РосУкрЭнерго» - совместного предприятия с российским «Газпромом». До своего ареста в 2014 году Д. Фирташ был одним из наиболее влиятельных бизнесменов на Украине, имевшим обширные связи во властных структурах, что и стало залогом стабильного роста его благосостояния и выхода на мировые рынки принадлежащих ему компаний.

По количеству компаний-нерезидентов в списке ГНС лидирует группа «Приват» Игоря Коломойского и Геннадия Боголюбова - в эту структуру входит 95 зарубежных компаний, однако из них большинство также являются кипрскими офшорами. Компания занимает фактически монопольное положение на украинском рынке ферросплавов; ей также принадлежит заметное место на рынке химической продукции и топлива.

Среди других наиболее заметных украинских ТНК можно отметить «Энергетический стандарт» К. Григоришина - производит трансформаторное оборудование, имеет активы в Швейцарии, Великобритании; правда, у этого бизнесмена есть российский паспорт, «Финансы и кредит» К. Жеваго - металлургические активы в Дании, Венгрии, Македонии, группу EastOne В. Пинчука, о реальных зарубежных активах которой публичной информации нет.

Все эти крупнейшие бизнес-группы объединяет ряд общих черт: - непрозрачность структуры собственности - обилие кипрских управляющих компаний, филиалов и так далее затрудняет не только налогообложение, но и получение сколько-нибудь достоверной информации о деятельности компании, ее бенефициарах и финансовом положении; - монопольное или близкое к таковому положение в соответствующей отрасли на внутреннем рынке - что означает отсутствие конкуренции и стимулов к модернизации производственных мощностей. Осуществление ПИИ за рубеж зачастую является для них более удобным и выгодным вариантом извлечения прибыли, чем модернизация производства в своей стране; - тесные, но нестабильные связи с властными структурами - олигархия на Украине до сегодняшнего момента в некоторых вопросах имела большую власть, чем правительство.

Это ставит самих бизнесменов в прямую зависимость от политической ситуации, но также и создает соблазн сформировать наиболее приемлемые для себя правила внешнеэкономической деятельности. Ряд законодательных актов такого рода стал непреодолимой преградой на пути становления среднего бизнеса и его транснационализации - речь идет об ограничениях и налогах на экспорт в некоторых отраслях, разрешительного характера процедуры вывода капитала из страны, не говоря об отсутствии инструментов поддержки ПИИ и даже адекватного отражения этого вида внешнеэкономической деятельности в статистике.

Заключение
Изучение украинских ПИИ за рубежом можно осуществлять лишь с изрядной долей условности ввиду низкого качества национальной статистики и непрозрачности большинства крупнейших ТНК страны. Тем не менее имеющиеся данные позволяют определить ряд тенденций, характерных для транснационализации украинских компаний в последние годы.

Пик зарубежных приобретений пришелся на 2007-2008 годы - именно за этот период анонсировано и освещено в СМИ наибольшее количество сделок. После кризиса 2009 года объем реальных ПИИ из Украины резко сократился и ввиду отсутствия значительного экономического роста в странах ЕС не проявлял признаков восстановления. Основная часть инвестиций с 2009 года направлялась в Россию и другие государства СНГ.

В 2014­м к общей тенденции спада объемов инвестирования за рубеж добавился острейший политический кризис, вычеркнувший Россию из списка приоритетных получателей украинских ПИИ, и на настоящий момент перспективы прямого инвестирования из Украины не совсем ясны. Очевидно, что и в ближайшем будущем определяющую роль будет играть политический фактор, который всегда был одним из основных мотивов вывода капиталов за рубеж украинскими олигархами.

Последние, сыграв большую роль в транснационализации экономики Украины - без инвестиций крупного капитала реальные украинские ПИИ были бы равны статистической погрешности, сформировали ряд особенностей экономической модели страны, которые на сегодня мешают совершить качественный скачок в структуре и масштабах зарубежного инвестирования украинского бизнеса. Такую ситуацию предопределило само происхождение крупных капиталов на Украине: получив их посредством не всегда прозрачной приватизации советских предприятий, владельцы автоматически стали монополистами в своих отраслях. К этому добавилось желание получить максимум прибыли, а не делать ставку на долгосрочное развитие активов.

Но определяющую роль в развитии бизнес-империй украинских олигархов всегда играла их близость к властным кругам. Именно это преобладание политического фактора над остальными и служит основным препятствием для нормального развития транснациональной составляющей украинского бизнеса, вне зависимости от того, в какую сторону качнулся в определенный момент политический маятник на Украине.

Анастасия Алексеевна Невская - младший научный сотрудник, аспирант Центра европейских исследований ИМЭМО РАН.