- Еще два года назад предприятие стояло на грани банкротства...
- После приватизации в 2002 году у зверосовхоза «Пушкинский» было много разных собственников, оно неоднократно банкротилось, ни о каком развитии речи не могло идти. Это чудо, что удалось сохранить племенное стадо. Сейчас «Русский соболь» единственное госпредприятие в сфере пушного клеточного звероводства в нашей стране. Мы подчиняемся двум инстанциям. По вопросам производства - Минсельхозу, по имуществу - областному территориальному управлению Росимущества.

- Почему предприятие было национализировано?
- Это случилось в августе 2011 года по причине банкротства предыдущего ОАО «Племзавод «Пушкинский». По мировому соглашению с бывшими владельцами, достигнутому в суде, часть активов, которые касались самого производства, а также весь имущественный комплекс, отошли вновь созданному госпредприятию «Русский соболь».

- Каковы сегодня финансово­экономические показатели деятельности компании?
- Ситуация, как и во всей нашей экономике, достаточно сложная. Но не трагичная. В 2010 году был большой падеж поголовья. Зверей много и неоднократно отсюда вывозили и продавали. Поголовье нужно было срочно наращивать, чем мы и занимались в прошлом году. Количество соболей и норок увеличили на 2 тыс. самок каждого вида, примерно на 25% от всего поголовья по данным видам животных. Это непростая задача, особенно учитывая, что от предыдущего руководства нам досталась очень большая задолженность, которую требовалось погашать. А доход идет именно от реализации шкурок животных.

- Что же стало причиной столь неудачной хозяйственной деятельности уже в новейшей истории?
- Каждым делом должен заниматься специалист, который знает не только технологию производства, но и структуру рынка, имеет определенный вес среди коллег и партнеров, вхож в различные кабинеты... Если у него под началом сельхозпредприятие, то оно должно пользоваться всеми полагающимися льготами, предоставленными нашим государством. Сегодня существует огромная льгота и подарок для сельхозпроизводства - единый сельхозналог, ставка 6%, замена уплаты налога на прибыль, имущество, НДС. У предыдущего директора этого понимания не было, и приходилось оплачивать все налоги. Мало того, предприятие не числилось в госреестре как сельхозпроизводитель.

- Какую долю рынка вы занимаете?
- По разведению соболя мы являемся лидером. По качеству меха не отличаемся от других российских производителей - среди крупнейших объединение «Северная пушнина», племзавод «Салтыковский», зверохозяйство «Мелковское». Единственное, чего нам не хватает сегодня, это объема поголовья животных. Поэтому начали работу по увеличению племенного поголовья. В этом году я планирую часть поголовья даже завезти извне, купить. По норке нам до лидерства далеко. Предприятие может быть рентабельным, если у него от 20 до 30 тыс. самок основного стада. У нас пока норки 10 тыс. животных, соболя 5400, хоря 700, лисицы 600, песца 100, енотовидной собаки 30, сурка 34 головы.

- Выгодно заниматься производством пушнины?
- На сегодня конъюнктура рынка достаточно хорошая, цены на пушнину на ведущих аукционах, в Хельсинки, Копенгагене, Санкт-Петербурге постоянно идут вверх. В 2011 году расценки выросли на 100%, в прошлом еще на 10%.

- И как долго продолжается этот рост?
- В течение последних пяти лет. Замечу, что процесс подъема рынка медленный, а спад моментальный. В течение года цены могут обвалиться, и тогда зверохозяйства несут убытки. В меньшей степени это касается второго источника добычи пушнины - охотников. На декабрьском аукционе «Союзпушнины» в Санкт-Петербурге было выставлено 30 тыс. шкурок, практически весь «урожай» хозяйств, разводящих этого зверька. Диких же соболей, добытых охотниками, предоставлено в 10 раз больше. А соболь официально выращивается только в России.

- А добывается?
- И добывается в Сибири и на Дальнем Востоке. Небольшое количество соболя в дикой природе встречается в северных провинциях Китая, но шкурки там плохого качества, они рыжеватые и мелкие.

- Производство соболя российский эксклюзив?
- Да, это наша монополия. Официально его никто не имеет права разводить. Неофициально, возможно, выращивают, в том же Китае, но поставлять шкурки на мировой рынок никто не имеет права, кроме российских производителей.

- Мех соболя, добытого в дикой природе и выращенного в зверохозяйствах, отличается?
- За основу разведения соболя в клеточных условиях в нашей стране было взято поголовье так называемого Баргузинского кряжа - заповедника, что в Забайкалье. Это самый лучший по качеству мех. На протяжении всего периода разведения, с конца 20­х годов прошлого столетия шла селекция по улучшению его качественных характеристик: цвета, опушения, размера. По биологическим особенностям разницы между диким животным и выращенным нет. Клеточный соболь в основном темного окраса, у него нет разброса по цвету - рыжего, светлых тонов. Выравнивается качество опушения, он крупнее по размеру. Соответственно цены на него на аукционах выше чуть ли не в два раза. Их осталось только 30

- Говорить о том, что в нашей стране между зверохозяйствами есть конкуренция, не приходится...
- Их всего осталось 30. А хороших не более 20. Мы в их число, конечно же, входим. Под словом «хороший» я имею в виду, что люди в них чем-то занимаются, не просто выжимают последнее.

- Спрос на мех в мире намного превышает предложение. Почему бизнес, по вашему мнению, не инвестирует средства в сферу пушного клеточного звероводства?
- Сложный вопрос. В советское время в системе зверопрома и потребкооперации было более 400 хозяйств, а сейчас, как я уже сказал, 30. Китайцы активно развивают у себя производство пушнины, заняли рынок, на котором мы главенствовали в свое время по многим позициям. Но я надеюсь на возрождение отрасли. Минсельхоз предоставляет дотации зверохозяйствам, именно на расширение племенного поголовья. Но Россия вступила в ВТО. А там очень жесткие правила, особенно по нормам содержания зверей, по кормлению и т.п. Нужны серьезные инвестиции, чтобы соответствовать международным стандартам.

- Так выгодно или невыгодно заниматься пушным звероводством?
- Сегодня этим видом бизнеса заниматься выгодно во всем мире. Средняя рентабельность в отрасли от 30 до 40%.

- Госдотации осуществляются только племенным хозяйствам?
- Да, и ежегодно этот статус надо подтверждать. Дотация безвозмездная. Например, я планирую в этом году получить около 8 млн руб. по этой линии.

- А что значит «племенное» хозяйство?
- Должны выполняться все технологические требования Минсельхоза: учет, выращивание поголовья, содержание, селекционно-племенная работа и т.д. Все эти процедуры документируются. Приезжает комиссия из министерства, проверяет соответствие заявленного реальному.

- 8 млн госдотаций для вас существенная помощь?
- Это около 6% от годовой выручки. Соболь золотой

- У вас есть возможность заниматься научной деятельностью?
- Да, мы сотрудничаем с нашим ведомственным институтом, НИИ пушного звероводства и кролиководства, с другими учебными и научными учреждениями. Предоставляем студентам возможность проходить у нас практику. Многие выполняют свои дипломные работы на базе нашего хозяйства. Среди специалистов зверохозяйства, шесть кандидатов биологических, ветеринарных и сельскохозяйственных наук.

- Какие достижения в селекционной работе в последнее время?
- Сейчас проводим большую работу по выращиванию и разведению цветного соболя. У нас уже есть «выщепленцы», несколько зверьков золотистого окраса. Работаем над тем, чтобы через несколько лет у нас было товарное количество соболя этого окраса. На аукционах очень ценится седой соболь, цены на который в два-три раза выше, чем на черный. У седого соболя на шкурке равномерно идут белые волоски. В дикой природе он редко встречается. Мы разводим его, подстраиваясь под требования рынка. Если черного соболя мы продаем за $250-350 за шкурку, то седой будет стоить от $500 до $1000.

- А золотой?
- Это новый вид. Пока не известно примет или нет рынок такой мех.

- В чем еще уникальность вашего стада?
- Кроме видового разнообразия, это большое разнообразие цветовых типов. В нашем хозяйстве сохранился уникальный генофонд норки - блэк, махогани, браун, сапфир, серебристо-голубая, паломино, жемчужная, лавандовая, ягуар в России только у нас. Соболь черный Пушкинский был выведен в нашем хозяйстве и утвержден как порода в 1969 году, является родоначальником всех клеточных соболей. Лисицы есть более 10 цветовых типов - серебристо-черная, огневка, красная, снежная, мраморная, беломордая, жемчужная, бургунди, коликотт, огонь-и-лед и их сочетания. Песец - вуалевый, шедоу, полярный. Енотовидная собака - белая, стандартная. Хорь - перламутровый, пастелевый, золотистый, выведен в «Пушкинском» и утвержден как порода в 2004 году.

- Ваш прогноз развития рынка пушнины на ближайшие пару лет?
- Хотелось достигнуть тех объемов производства, которые были в советское время. В 1980­е годы на долю СССР приходилось 35% мирового производства шкурок норок и песцов, 60% лисиц и 100% соболей клеточного разведения. Сейчас эту нишу заняли производители из других стран. В настоящее время активно развивается пушное звероводство в Польше. Из Китая к нам легально и нелегально завозят огромные партии пушнины. Это сбивает цены отечественных производителей, в том числе подрывает возможность их развития. Нелегальный ввоз должен быть перекрыт совсем. И полулегальный тоже. За те же шубы зачастую платят таможенные пошлины по весу, а не по стоимости меха.

- Есть ли госпрограмма поддержки отрасли в нашей стране?
- По соболю есть отдельная программа. Еще в апреле 2011 года Минсельхозом утверждена целевая программа «Развитие клеточного разведения соболей в РФ на 2011-2013 годы и на период до 2021 года». Ее цель, создание условий развития и увеличения объемов производства шкурок соболей клеточного разведения с 30 тыс. шт. в 2011 году до 50 тыс., в 2013­м и до 100 тыс. в 2021 году. Но она не работает. Мы стараемся отстаивать свои интересы, пока неудачно. Так, в Московской области есть два производителя соболя: мы и «Салтыковский» зверосовхоз. Совместными усилиями разработали 10­летнюю программу развития, отправили областному руководству. И все на этом остановилось. Ничего, кроме субсидирования процентов по кредитам, власти нам дать не могут, но это не комплексная поддержка и развитие того же соболеводства. Пока приходится надеяться больше на себя. Хорошо, что рынок сейчас на нас работает. Цены хорошие, продолжают расти. Спрос на меховые изделия растет в России, в Китае... Мужчины стали больше носить меховых изделий.

- У российских потребителей зачастую существует предубежденность по отношению к отечественным товарам. Считается, что они более низкого качества, чем импортные. Что можете сказать в свое оправдание?
- В советское время, конечно, такая тенденция четко прослеживалась. Сейчас там, где хозяйства развиваются, их новые собственники фактически на 100% обновили поголовье стада. Например, у нас вся норка та же самая, что и за рубежом.

- А корма, условия содержания?
- Раньше тех же лис держали в вольерах, сейчас у каждого зверька отдельная клетка. На единицу площади получается большее количество зверей. Это выгодно, земля дорогая, особенно за рубежом. Корма одинаковые. Научные нормы кормления разработаны в НИИ пушного звероводства советскими учеными под руководством профессора Н.Ш. Перельдика. И весь мир ими пользуется, компании работают по отечественной методике кормления: сколько должно быть протеина, углеводов, жира, незаменимых аминокислот, их соотношение и т.д. За рубежом лучше развита переработка, там больше чистоты, опрятности, это касается сеток, клеток, шедов. Но теперь Россия вступила в ВТО, а там есть определенные требования, например, к размеру клетки для каждого зверя. Хозяйствам придется перестраиваться. На западе дошло до того, что должна быть игрушка для каждого зверя, что вроде как ему надо развлекаться. Хотя я считаю, что это излишество, в природе игрушек нет. Есть период воспроизводства, когда у самочки есть щеночки, вот и играется она с ними. Я каждый год езжу в западные зверохозяйства и вижу, что разницы принципиальной нет.

- А климатические условия влияют на качество меха?
- Естественно, чем больше волосяной покров у зверька, защищающий его от холода, тем он пушистее, красивее. В советское время существовала система ГОСТов по качеству опушения, сейчас только технические условия. Разработки ГОСТов ведутся, но пока они не приняты. А ГОСТы у нас были очень жесткие. Если, допустим, на финском аукционе шкурка продается в категории «сага роял» - наилучшая, то по-нашему ГОСТу ее бы оценили со средним дефектом. Потому что она редкоосная с коротким волосом. Правда, сейчас мода на короткий волос. Так что климат, в котором выращиваются животные, на них влияет. Мы стараемся начать забойную кампанию после первых морозов. Обычно где-то в ноябре. Как только мороз ударил, зверь моментально начинается «одеваться» в зимний мех.

- Как оцениваются меха российских производителей на международных аукционах?
- Есть такое понятие, восточная пушнина, то есть российская. И на международных аукционах есть специалисты, которые занимаются именно нашим мехом. Это узкое направление в продажах. Отечественные меха вместе, скажем, с датскими или польскими не торгуются. На аукционах продается сырье, то есть пресно-сухая шкурка, не выделанная. Отличие состоит в методике обработки пушнины. В России сушат мездрой наружу, потом шкурка откатывается в барабане, выворачивается, опять откатывается, и уже в таком виде она попадает на аукцион. Она как бы вывернутая. А зарубежные производители сразу сушат волосом наружу. Тут специальная технология должна присутствовать и соблюдаться, сушат-то мездру, не волос. Волос и так сухой. Я думаю, что такая технология будет скоро применяться и у нас, потому что, когда мы сушим мездрой наружу, потом выворачиваем, пару раз откатываем, шкурка дает усадку, теряется размер. До одного дециметра, а то и больше. А дециметр, например, на норке это около 250 руб. Фактически сразу теряем около $10.

- Для производителя разница есть, а для потребителя?
- Потребителю все равно. Потом шкурка выделывается, там уже другие технологии, она уже называется не пресно-сухая, а полуфабрикат, который оптовики покупают, продают или шьют из него меховые изделия. Большей частью мы продаем пресно-сухую шкурку. Нереализованные остатки отправляем на выделку, у нас есть небольшой цех. Там шкурку можем облагородить, тонировать мех. В нашем магазине при предприятии торгуем полуфабрикатами. Есть идея открыть ателье по пошиву готовых изделий.

- А зверьков продаете?
- Племенных животных. Их покупают, во­первых, другие зверохозяйства, для обновления крови в стаде. Есть такое понятие инбридинг, близкородственное скрещивание. Чтобы этого не было, привозят самцов из других мест. Некоторые хозяйства хотят разводить зверей определенного окраса или покупают новые виды животных для расширения ассортимента. Хоря много берут частники, которые на приусадебных хозяйствах держат зверьков. Хорь легко становится ручным, как кошка. Сурок весь в частные руки идет. Очень милое и спокойное животное. Выгодный зверь. Зимой не надо кормить, он спит. Но в структуре доходов у нас это очень незначительная часть. Стоимость соболя 15-20 тыс. руб. за зверя, норки 3-4 тыс., лисицы 8 тыс., песца 6,5 тыс., енотовидной собаки 6 тыс., хоря 1,8-3 тыс., сурка 10-15 тыс. рублей.

- Каким вы видите «Русский соболь» через несколько лет?
- У нас есть пятилетний план расширения поголовья. Например, планируем довести до 10 тыс. количество соболей основного стада, сейчас 5400. Модернизируем производственную базу: клетки, шеды и т.д. Переводим хозяйство на газ, внедряем энергосберегающие технологии. Продолжаем селекционно-племенную работу по улучшению стада.

-Что для вас лично значит быть директором компании с названием «Русский соболь», одним из брендов нашей страны?
- В первую очередь это ответственность. Быть директором, отвечать за все, что здесь происходит, и перед работниками, и перед государством. И стараться поддерживать и приумножать активы нашего государства.