Особенности туркменской экономики определяются несколькими факторами. Во-первых, это наличие больших запасов природных ресурсов. Во вторых, страна имеет закрытый тип экономики: иностранные инвесторы допускаются лишь в сложные для добычи месторождения. В-третьих, Туркменистан географически замкнутое пространство: не имеет выходов к морю и окружено государствами, политическая ситуация в которых затрудняет продвижение туркменских углеводородов на мировой рынок. До конца 2009 г. основным экспортером туркменского газа выступала Россия, через трубопроводы которой он поступал на европейские рынки. 

Нефть потребляется внутри страны. Основными отраслями промышленности являются добыча и переработка природного газа и нефти, электроэнергетика, текстильная отрасль и строительство. Особенностью современного периода развития промышленности стал ускоренный рост перерабатывающих отраслей: химии, нефтехимии, машиностроения и металлообработки, легкой и пищевой промышленности.  В сельском хозяйстве стратегическими отраслями являются хлопководство и зерноводство. В 2000-е годы начал создаваться морской торговый флот. В 2005-20010 гг. экономика страны развивалась высокими темпами. 

Выпадение Туркменистана из общего ряда трансформации постсоветских государств, тем не менее не перечеркивает его развития, в том числе и очевидного прогресса в некоторых областях жизни. Оно лишь образует особый феномен, изучение которого может быть продуктивным только при условии избавления от чрезмерно политизированных подходов к анализу. Несомненно, потери были немалые, но отнюдь не катастрофичные. 

Недостаточная развитость экономики Туркменистана и низкий уровень жизни большей части населения при советской власти в известной степени даже сыграл положительную роль в кризисный период распада СССР. Он смягчил социальную напряженность. Когда в других странах СНГ в массовом порядке останавливалась работа промышленных предприятий, рвались цепочки хозяйственных связей, базировавшихся на плановой экономике, и, как следствие этого, огромные массы населения лишались работы и заработка, Туркменистан был лишен этих кризисных явлений. Часть сельского населения, и раньше жившая в известной мере по укладу близкому к патриархальному натуральному хозяйству, не подверглась тотальному обнищанию. Соответственно никакой сколько-нибудь массовой политической активности в силу обострения социальной напряженности, Туркменистан так и не узнал. 

В советское время внутреннее потребление природного газа было незначительным - около 10 млрд. куб. м., практически весь объем добычи либо шел на экспорт, либо использовался в качестве топлива на теплоэлектростанциях, причем две три объемов электроэнергии также экспортировалось. Избыток природного газа и электроэнергии позволили руководству Туркменистана обеспечить население республики бесплатным пользованием природным газом, а также электроэнергией и водоснабжением. Тем самым население республики было лишено тех социальных трудностей - жизни без тепла и света, которые стали обыденным явлением для многих других регионов бывшего Союза. Власти страны прекрасно понимали ценность «газового фактора», благодаря которому они не без оснований надеялись осуществить подъем и развитие экономики Туркменистана. Поэтому основной задачей во внешней политике страны стала задача обеспечения получения высоких доходов от экспорта углеводородов Туркменистана.

Первые совместные с иностранцами проекты по разработке нефтяных месторождений начали осуществляться в республике уже в 1993 г., хотя они не были полностью удачными в условиях падения добычи нефти в Туркменистане в тот период. Значительно более перспективными являются проекты с участием британской компании «Monument Oil & Gas» в разработке месторождений «Бурун», «Кызылкум» и «Каратепе». Пока добыча туркменской нефти находится на уровне, при котором серьезно нельзя обсуждать идеи строительства экспортных нефтепроводов. Однако в будущем не исключено, что с ростом нефтедобычи, эти проекты появятся. Правовой базой, регулирующей деятельность как национальных, так и иностранных нефтяных и газовых компаний служил принятый в 1996 г. закон Туркменистана «Об углеводородных ресурсах». Данный нормативный акт регулировал правоотношения, возникающие при выполнении любой деятельности, связанной с нефтеразработкой на всей территории, находящейся под юрисдикцией Туркменистана. Закон содержал регламентацию полномочий государственных органов, частных компаний и других субъектов, осуществляющих операции с нефтью и газом. Остается добавить, что законодательные гарантии инвесторам были закреплены также в законах «Об инвестиционной деятельности в Туркменистане» и «Об иностранных инвестициях в экономику Туркменистана». 

Уже в последний период жизни президента Ниязова Туркменистан встал активно пытаться привлечь крупных иностранных инвесторов для осуществления проектов по добыче и транспортировке углеводородных ресурсов. Для этого, в частности, упор Ашхабадом был сделан на рекламировании весомости углеводородных ресурсов страны. После их масштабной разведки, уже в 2005 году ресурсы углеводородного сырья Туркменистана оценивались Ашхабадом в 34,5 млрд. тонн нефтяного эквивалента. Однако разведка на большей части территории республики (особенно на шельфе) только начиналась, и, возможно, подтвердятся именно надежды туркменских нефтяников. Доказанные же запасы туркменского газа (по версии Ашхабада) действительно значительны - 3 трлн. куб. м. Однако и здесь бесспорно, что на каспийском шельфе могут обнаружиться месторождения с запасами вчетверо превышающими этот показатель. Руководство же республики иногда называло цифру запасов в 50 трлн. куб. м. газа, но пока такие прогнозы не базируются на достаточно серьезных основаниях. Официальные оценки туркменской стороной были озвучены в ноябре 2005 года на международной конференции «Нефть и газ Туркменистана». 

Однако при этом стоит учитывать, что российская специальная литературы во многом «подыгрывала» позиции «Газпрома», которому выгодно утверждать, что Туркменистан не располагает такими запасами газа, на которые он, тем не менее, заключает экспортные контракты с разными государствами. Тем самым читателя подводили к выводу, что для нероссийских покупателей туркменского газа его может просто не хватить. С приходом к власти президента Бердымухамедова эта проблема - отсутствие данных международного аудита стала тормозить планы нового руководства в сфере развития экономики Туркменистана. Партнеры Туркменистана все настойчивее стали добиваться установления ясности с запасами углеводородов республики. Поэтому в Ашхабаде были вынуждены отойти от прежней практики. 

Со сменой главы государства в конце 2006 года Ашхабад не изменил сколько-нибудь принципиально ни стратегию, ни тактику в нефтегазовой сфере. Он лишь немного подкорректировал их. По-прежнему власти Туркменистана заявляют об огромных запасах углеводородов. В тоже время новый президент Туркменистана способствовал принятию 20 августа 2008 года нового закона «Об углеводородных ресурсах» . Этот акт призван обеспечить более эффективное использование природных богатств страны.

Подводя промежуточные итоги в  экономической сфере Туркменистана, как базе, на развитии которой строится внешняя политика данного государства, отметим, что туркменское политическое руководство стремилось проводить в целом не такую уж неразумную политику, как об этом принято было писать в мировой прессе. Президент Ниязов, равно как и его преемник, - президент Бердымухамедов поставили перед собой цель: модернизировать экономику Туркменистана и последовательно шли по этому пути. Конечно делал президент Ниязов это подчас отнюдь не рыночными, а тоталитарными средствами. Но, если быть объективным, то подобным образом в истории поступали многие национальные лидеры.

Достаточно привести пример того же Китая периода правления Мао. Тогда власти этой страны тоже натворили многое из того, что решительно осуждается экспертами: гоняли воробьев, которые, по мнению Мао, были бесполезны и даже вредны, затем вредной объявили интеллигенцию, пропустив ее через кошмар культурной революции. В экономике устраивали один эксперимент за другим - например, директивно обязали в каждой деревне плавить металл. Но ведь в конце-концов, пройдя через это, Китай преобразился. И в этом, как сегодня считают китайцы, есть немалая доля заслуг председателя Мао, а не только Ден Сяо Пина. 
С нашей точки зрения нечто подобное можно сказать и о президенте Ниязове: он создал условия для дальнейшей модернизации Туркменистана. Он не разрушил экономику республики, а укрепил ее.

Оценки перспектив развития экономики Туркменистана, данные руководством страны и международными экспертами, совпадают. И те, и другие достаточно позитивно оценивают возможности экономики Туркмении и развития ее экономического роста. По оценкам МВФ, в 2011 г. ожидается постепенное мировое экономическое оживление, особенно в странах-экспортерах энергии, связанное с глобальным ростом спроса на энергоносители. Экономика Туркменистана базируется на добыче, переработке и экспорте углеводородов и имеет достаточные шансы не только сохранить экономические позиции, но и преумножить их, тем более что в конце 2009 г. ей удалось диверсифицировать транспортировку природного газа, добываемого на территории страны. 

В распространенном заявлении заместителя директора-распорядителя МВФ Н. Шинохары по итогам его визита в Ашхабад говорится: «Прогнозируются значительные темпы роста экономики Туркменистана, и ожидается сохранение положительного сальдо бюджета». Другой международный финансовый институт - Азиатский банк развития - также дает положительный прогноз экономического развития страны в ближайшей перспективе. Рост ВВП Туркменистана в 2011 г., по оценкам экспертов банка, составит 6,5%. Озвученная президентом Г. Бердымухамедовым в мае 2010 г. «Экономическая стратегия Туркменистана» нацелена на эффективную интеграцию экономики в мировую экономическую систему.

При этом основные финансовые поступления в национальный бюджет для выполнения экономической стратегии будут из ТЭК страны. Туркменское правительство заявило, что в 2011 г. иностранные инвестиции в энергетический сектор, обслуживаемый совместными предприятиями, возрастут на 46% - до 4,1 млрд долл. с 2,8 млрд долл. В 2009 г. Партнерами Туркменистана в этой сфере являются лондонская компания Dragon Oil и китайская государственная компания CNPC. Аналитики считают, что приток иностранных инвестиций в страну ограничен тем, что правительство страны предлагает иностранным компаниям лишь рискованные шельфовые месторождения, сохраняя свои права на разработку более прибыльных блоков на суше.  

Туркменистан еще с начала века начал политику диверсификации своих газовых коммуникаций. Еще более интенсивно эта тенденция проявилась в середине 2009 г., после серьезнейших потерь из-за прекращения Россией импорта сырья более чем на полгода. Из-за этого была резко снижена добыча, законсервировано около 150 скважин. Намерение Ашхабада к 2015 г. довести объем газового экспорта до 125 млрд куб. м (увеличив его на 150% по сравнению с 2008 г.) эксперты оценивают как нереалистичное.